На середине второго сезона «Кремниевой долины», сериала на канале HBO, который столь умело пародирует нравы техсреды в области залива Сан-Франциско, сюжетная линия переходит на порно. Внутри офиса Pied Piper, главного выдуманного стартапа в шоу, лохматый кодер взламывает компанию конкурента. Как он узнаёт, конкурент заключил контракт на $15 млн c порнофирмой под названием Intersite (тоже выдуманной) и договорился создать софт для сжатия видео, чтобы разослать его по Сети. Исполнительный директор Pied Piper Ричард Хендрикс пребывает в шоке: «Я не понимаю», — говорит он. — Откуда у Intersite столько денег?»
— Это порнография, — отвечает парень с идеальной бородой.
— Контент для взрослых способствовал внедрению технологий больше, чем что-либо ещё, — заявляет другой коллега. — Самым первым художественным произведением, напечатанным на станке, был эротический рассказ. А потом уже киноплёнка «Супер 8», Polaroid, кассетные видеомагнитофоны, цифровые камеры, видео по запросу...
— ...система проверки кредитных карт, Snapchat, — подхватывает третий.
— На порнографию приходится 37% всего интернет-трафика.
— Тридцать восемь, когда его трачу я, — добавляет парень с идеально выбритой бородой.
Во многом такой обмен репликами характерен для шоу. Он вызывает неоднократные приступы смеха, особенно если вы разбираетесь в тонкостях современного техномира. Если отбросить ключевую фразу в сторону, самый смешной момент кроется в отсылке кSnapchat, мейнстримному приложению для личных сообщений и видеочата, которое неофициально носит статус порносервиса. Однако представления Pied Piper о порно — это тот редкий случай, когда «Кремниевая Долина» осеклась. Обычно пародия оказывается очень правдоподобной. В этом случае всё совсем не так.
В сознании людей засел извечный стереотип о том, что порноиндустрия способствует внедрению новых технологий; что она поглощает астрономические объёмы интернет-трафика; и, конечно, она приносит настолько же космические суммы денег анонимам, которые всё это создают. Мы представляем себе этих людей как нечистых на руку жителей с юга Калифорнии, разодетых в одежду из полиэстера и обязательно с кольцом на мизинце. Или же, если мы всё-таки поймём, что типаж с мизинцем на пальце в эпоху интернета далёк от истины, то представляем себе беспощадно умных бизнесменов с чутьём на золотые жилы. Такой стереотип выбрал сериал «Кремниевая долина». Дальше в этом же эпизоде, когда Хендрикс приходит на конференцию индустрии для взрослых, мы видим армию порнодиректоров, одетых, как банкиры. Но всё совсем не так.
Кадр из сериала «Кремниевая долина».
Возможно, что-то из этого было справедливо раньше. Но не сейчас. Мой коллега называет это мезоидеей, то есть идеей, которая уже перестала быть правдой, но люди продолжают без конца её повторять, как будто она по-прежнему существует. С ростом мобильных устройств и платформ вроде Apple и Google, не говоря уже о скоростном распространении бесплатных видео на порносайтах по типу Youtube, индустрия для взрослых оказалась загнанной в угол. Заработать деньги стало труднее, и по мере того, как индустрия борется за поиск новых выгодных каналов, она встречает конкуренцию со стороны мейнстримных соцсетей. Всё её своеобразие было украдено, пока мир технически и культурно развивался.
Теперь это мир, в котором Playboy ставит рейтинг 13+ — как в печатной, так и онлайн версии, — поскольку не может тягаться со всем интернетом. Мобильные платформы и соцсети отстранили нас от открытости Всемирной паутины и загнали в огороженные стенами сады, сузив пути распространения порно, приспособив к себе аудиторию (по крайней мере, отчасти) и заставляя такие компании, как Playboy, становиться более «массовыми». Порноиндустрия покрупнее катится в том же направлении, отталкиваясь от стереотипов журналистов, экспертов и поп-культуры в духе «Кремниевой долины». «Это компания для взрослых уж точно выдуманная, потому что я не знаю ни одной, которая бы заплатила $15 млн за сжатие софта», — язвительно замечает Крис О’Коннел, который помогает вести настоящую «компанию для взрослых» под названием Mikandi. «Дело в том, что сегодня индустрия для взрослых… это очень низкорентабельный бизнес».
Mikandi управляет самым крупным в мире порноприложением. Издатель XBIZ, ведущей организацией, выпускающий новости для взрослых, называет его «будущим порноиндустрии». И в некотором смысле, так оно и есть. Пусть такое будущее не соответствует ожиданиям масс.
Крис О'Конелл. Фото: Wired.
О’Коннеллу, главному основателю Mikandi, 29 лет. Он живёт в Таксоне, штат Аризона, и руководит компанией совместно с Джесси Адамс и Джен МакИвен, молодой парой из Сиэтла, запустившей в 2009-м магазин — альтернативу магазинам приложений Android и iPhone, которые запрещали размещать порноконтент. К тому же Apple запрещает использовать Mikandi на айфонах, на Android скачать его можно только одним способом — вручную через веб-браузер — тот же браузер, который предоставляет, как кажется, бесчисленные потоки бесплатной порнографии.
При этом цель Mikandi — в том, чтобы предложить контент, который нигде не достанешь. Приложения для смартфонов гораздо лучше справляются с видео и анимацией, чем браузер, магазин же преподносит искусно выполненные ролики вроде нарисованного от руки хентая — то есть японскую порнографическую анимацию. За последние три года слово «хентай» даже чаще встречалось в запросах Mikandi, чем слово «бесплатно». У премиум-приложений есть ценник, который компания урезает, когда кто-нибудь покупает такое.
Однако аудитория относительно маленькая. Около 2,5 млн людей зарегистрированы в магазине Mikandi, каждые три месяца сайт посещают 345 000 людей. Что означает: О’Коннел, Адамс, МакИвен сокращают ежегодные зарплаты где-то до шести нулей после выплаты «конкурентных» сумм команде кодеров в Сиэтле и Восточной Европе. «Ни у кого из нас нет яхты», — признаётся О’Коннелл. МакИвен добавляет: «Вы даже не представляете, какие преграды стоят на нашем пути».
«Бал беззакония»
Она имеет ввиду не преграды со стороны нравственности или закона. Да, многие люди плюются на порно, говоря, что оно эксплуатирует людей и разрушает ценности. Но многие рассматривают его как существенную часть жизни. У порно огромная аудитория, и что бы оно ни означало, какие бы эмоции ни вызывало у критиков, аудитория никуда не денется. МакИвен подразумевала препятствия со стороны экономики, бизнеса и технологий.
Так было не всегда. В 2000-х онлайн-порно было крайне доходным. Колин Роунтри, порнопродюсер, режиссёр, дистрибьютор, состоявший в числе самых выдающихся персон в сфере порноиндустрии, был всего лишь игроком среднего уровня, и в те дни он и его жена Энжи зарабатывали миллионы ежегодно. Однако к концу десятилетия всё изменилось. Apple представила iPhone, который во многом перенёс нашу виртуальную жизнь на мобильный телефон, в то время как официально порнография в App Store была под запретом.
Google затолкал порно в закоулки своего поисковика. И как назвали их издания The Economist и Buzzfeed, армия «Tube-сайтов» — в частности, Youporn и Pornhub — начала предлагать великое многообразие онлайн-порно бесплатно, по большей части пиратского, что во многом осложняло получение прибыли порнографам и дистрибьюторам. Всё это произошло, когда мировая экономика рухнула.
«Воцарился бал беззакония», — говорит Роунтри. — Люди не хотели больше вытаскивать свои кредитки. Но говорили: "О, есть такая штука — YouPorn. Может быть, картинка зернистая и качество дерьмовое, но я, по крайней мере, могу мастурбировать».
Индустрия для взрослых искала новые пути, включая магазины порноприложений, порнопоисковики вроде Boodigo от Роунтри и другие обходные пути, например live cam, где люди платили за то, чтобы посмотреть на того, кто занимается сексом на камеру и поучаствовать в этом в режиме реального времени. Именно такие услуги предлагали стриптизёры и порнозвёзды в Snapchat. Но у всего есть границы. Один из королей live cam — Kink.com — компания, которая работает в Сан-Франциско, также заметилспад прибыли за последние годы. Snapchat сейчас работает над тем, чтобы закрыть все аккаунты, связанные с порнографией.
Разумеется, некоторые люди будут платить за контент лучшего качества, который можно достать на каком-нибудь Tube-сайте. Тодд Глидер — исполнительный директор CMP Group. Его видеосервис Badonik нашёл лазейку на рынке смартфонов — он предлагает инструмент для потокового вещания видео якобы нейтрального содержания, но иногда там встречается и порно. Он говорит, что выручка компании составляет $55 млн в год. Обычно самый лучший контент незаконно копируют и предлагают бесплатно, как и блокбастеры Голливуда или самые продаваемые альбомы. Разница лишь в том, что у Голливуда есть политическая и экономическая власти для того, чтобы конфисковать пиратский контент и протолкнуть лицензионный через мейнстримовые сервисы. Порнобизнес может сообщить о нарушении DMCA (Закона об авторском праве в цифровой век) и пригрозить судебным иском, как и все остальные, но у него нет такого авторитета и связей, чтобы следить за соблюдением их прав в широких масштабах или чтобы заставить кого-то беспокоиться о том, что их контент сдирают.
«Индустрия для взрослых неспособна защитить свою интеллектуальную собственность», — говорит Кейт Дарлинг, исследователь в MIT Media Lab, изучавшая экономику порноиндустрии висследовании 2013 года. «Она не так сильно отличается от остальных индустрий, за исключением того, что правящие круги не обращают внимания на индустрию для взрослых и не заинтересованы в том, чтобы ей помогать».
Тем не менее, с ростом популярности Netflix и YouTube и множества других сервисов, включая Facebook и Twitter, порно перестало быть доминирующей формой онлайн-видео. Трудно сказать, сколько порнографии транслируется по всей Сети. Никто точно не отслеживает этот процесс, разве что Sandvine, главный источник для исследования интернет-трафика. Но и там цифры еле дотягивают до 37% всего трафика. Но есть барометр получше — Pornhub Network, который охватывает несколько крупных Tube-сайтов. Pornhub утверждает, что его сеть получает по 100 млн посетителей в день, а среднее время посещения составляет девять минут. Если прикинуть, то получается около 450 млн часов просмотров в месяц. В то же время у Netflix 60 млн подписчиков, и они просматривают 3,3 млрд часов программ в месяц (10 млрд в квартал). Youtube утверждает, что ежедневно получает сотни миллионов часов просмотров. «Происходит следующее: у кого-то появляется статистика [о порно трафике], и все начинают повторять её, даже если она не всегда настоящая», — утверждает Кори Прайс, вице-президент Pornhub. «Если взглянуть на цифры Youtube, они просто фантатстические».
Вывод такой: с ростом влияния компаний вроде Apple, Google, Facebook, индустрия для взрослых не внедряет новые технологии. Во многих отношениях, у неё даже нет к ним доступа. Крупные технологические компании за большими платформами контролируют не только сервисы входа (магазин приложений в айфонах, поисковик Google, соцсеть Facebook), но и устройства через которые порно может просочиться (телефоны iPhone, Android, Google Chromecast, Amazon Fire TV, шлем виртуальной реальности Oculus Rift). Большинство из них блокируют порно. Кроме того, сейчас эти гиганты внедряют новые технологии быстрее, чем могли когда-нибудь Mikandi и Pornhub.
Джен МакИвен. Фото: Wired.
Дистрибьюторы порно стали подражателями, а не инноваторами. Этим летом Pornhub открыл платный сервис в качестве альтернативы своим бесплатным порносайтам с рекламой. В пресс-релизе компания называет его «порноверсией Netflix». Во время нашей беседы Прайс сравнил это со Spotify. И помните: Tube-сайты потратили последнее десятилетие на копирование Youtube. «Мы привнесли новое в некоторые сферы, — говорит Прайс. — Неужели индустрия для взрослых стала лидером технологий? Если бы. Это совсем не так на сегодняшний день».
Сериал «Кремниевая долина» прогадал даже с одеждой. На самом деле люди из порнокомпаний на конференциях одеваются во что угодно, как и все остальные люди из IT-компаний. «Работники adult-индустрии точно такие же, как и все остальные люди из стартапов», — говорит один из ветеранов индустрии. «Но у них есть одно преимущество. Они обладают определёнными контрокультурными ценностями». Во многом, они такие же люди, как и все остальные из техкомпаний. Они просто работают с другим видом контента. Да и контент не так уж сильно отличается, как можно подумать.
Вот как выглядит порноиндустрия
Интернет перевернул индустрию. Теперь хотя продюсеры и режиссёры старой закалки по-прежнему работают, их вытесняют обычные люди, которые выкладывают видео в Сеть. Сегодня порноиндустрия далека от тех парней в дурацких париках и от директоров со стальным взглядом, которых показала «Кремниевая долина». Она выглядит, как Крис О’Коннелл.
В холодную погоду он может надеть жилетку или пальто и дизайнерскую фетровую шляпу с чёрной оторочкой от галантерейщика из Румынии. В воскресное утро — нацепить неформальную рубашку для отдыха. Он живёт в Аризоне потому, что ему нравится политика штата, включая законы о ношении оружия. Как и многие в порноидустрии, он является сторонником полной свободы мысли и действия. После трёх лет учёбы гуманитарным наукам в университете Миддлбери в Вермонте и ещё нескольких лет в мире стартапов Кремниевой долины он изучал астрономию в Аризонском университете, работая с большим бинокулярным телескопом и отдавая свои академические работы на публикации в издания вроде The Astrophysical Journal и The Astronomical Society of the Pacific. В какой-то момент для того чтобы заработать дополнительные деньги, он помогал разрабатывать вебсайты, некоторые из них были «для взрослых». Mikandi стал следующим шагом. Мир перешёл на мобайл, а фирмы вроде Apple запретили использование порноприложений. Он думал, что так и должно быть. Но ему также нравилась идея реконструкции на свой лад того, что создал Apple. И ему по-прежнему нравится эта идея.
Метафорически выражаясь, О’Коннелл работает на самых разных уровнях. Он ведёт беседу не как льстивый конъюнктурщик из долины Сан-Фернандо или как типичные представители порноидустрии из Кремниевой долины, но как разработчик ПО, увлечённый такими вещами, как виртуальная машина HHVM и сеть распределения контента Cloudfare, и прочими гиковыми штуками. Он не просто использует технологии. Он создаёт их. И разрабатывает он их под эгидой компании, чьи офисы располагаются в Сиэтле на первом этаже неприметного здания в тени стеклянных башен, где базируется Amazon — одна из крупнейших компаний, прижавшая порноиндустрию. Кроме того, он тот человек, который внедрил порно в Google Glass.
